В Китае впервые опубликована «Белая книга» – новое толкование военной доктрины. В ней доступным языком объясняется, как КНР смотрит на мир и как ее армия намерена действовать в новых условиях. Один принцип остается неизменным со времен Мао: третья мировая война будет, и Пекин к ней готов. Но есть и новшества, а помимо новшеств – плохие новости для российского ВПК.
Презентация «Белой книги» (причем в такой несвойственной китайцам манере, как пресс-конференция) - демонстрация, рассчитанная в первую очередь на европейцев и американцев. При этом пресс-канцелярия Госсовета постаралась все оформить так, чтобы китайская понятийная система была адаптирована к европейской системе логики и представлениям о геополитике. Вообще создается впечатление, что «Белая книга» - это не столько дополнения к военной доктрине, сколько давно ожидаемый ответ из Пекина на изменившиеся обстоятельства, поданный в такой форме, чтобы все поняли, что именно Китай хотел сказать.
«Войну вызовут три фактора: гегемонизм и политика силы одной стороны, усиление разрыва между бедными и богатыми странами и борьба за природные ресурсы»
Прежние военные доктрины Китая, сформированные еще при Мао, нельзя было назвать таковыми с западной точки зрения. Это были в большей степени философские и геостратегические размышления о тысячелетней истории, нежели четкие определения угроз и ответов на них с большим количеством технических терминов и перечислением функций родов войск.
В Китае все и проще, и сложнее. В Пекине с 1946 года исходят из того, что третья мировая война неизбежна. При этом сами китайцы не тешат себя рассказами о том, что через десять лет КНР перегонит весь мир по ВВП - им незачем пускать себе в глаза ту идеологическую пыль, которой они засорили сознание аналитиков чуть ли не всего мира. Китайцы в своей военной доктрине честно признают, что в третьей мировой войне (когда бы она ни случилась и кто бы ее ни начал) они будут воевать против и продвинутого противника. И устранить это технологическое отставание в течение всего ХХI века им не удастся, если только Европа, США и Россия не впадут в анабиоз.
Вплоть до самого последнего времени технологическому превосходству противника (неважно, кто он, хотя есть смутные подозрения) предполагалось противопоставить численное превосходство. Затоптать, перебегать, забросать фуражками. Отдельных доктрин для ВМС и ВВС не предполагалось вовсе - в связи с практическим отсутствием этих родов войск. Собственно, вопроса о взаимодействии родов войск в повестке также не было. Но срочное и фундаментальное переоснащение армии, которое вынужденно начал Китай лет десять назад, потребовало и более современного (читай - европеизированного) взгляда на военные принципы и военное искусство, далеко ушедшее вперед со времен Лао Цзы. Между тем ключевая позиция «Белой книги» осталась неизменной - третья мировая война будет. Поясняется, что ее вызовут три фактора: гегемонизм и политика силы одной стороны, усиление разрыва между бедными и богатыми странами и борьба за природные ресурсы.
Доктрина «народной войны» теперь устарела. Ее заменила доктрина «активной обороны». Грубо говоря, Китай оставляет за собой право наносить превентивные локальные удары, если его обороне или рубежам будет угрожать опасность. Конечно, с оговорками. Мол, прежде предполагается использовать весь арсенал дипломатических, юридических, информационных и иных «гражданских» мер. Опасностями же традиционно считаются неурегулированная ситуация на Корейском полуострове, тайваньская проблема и . Дополнительной угрозой для Пекина остается , а также пиратство южных морей, по которым Китай получает 80% всей нефти. Опасны также тибетские сепаратисты, но не в такой степени, как уйгуры. Все-таки буддисты и ламаисты исторически менее замечены в терроризме, чем мусульмане. Впрочем, все меняется, колесо Сансары тоже можно снабдить пластитом.
Наиболее существенно изменение военной доктрины скажется (и уже сказалось) на военно-морском флоте. Пекин уже перешел от стратегии «прибрежной обороны» к стратегии «обороны в прибрежных водах». В нашем понимании это всего лишь на один иероглиф больше, а на практике определило выход китайского флота на иной качественный уровень, позволяющий ему на постоянной основе присутствовать в глубине еще не Мирового океана, но в Желтом, Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях. Это результат технического и технологического прогресса - до второй половины 80-х годов Китай просто не располагал кораблями морской зоны. Кстати, единственным источником прогресса для Китая одно время была Россия, которая регулярно строила для ВМС КНР современные корабли. Причем доктрина перевооружения флота в Китае эволюционна и последовательна: на данном этапе они строят флот морской зоны, опираясь на российские эсминцы типа «Современный» и дизельные подлодки. При этом значительное количество кораблей китайцы строят по собственным проектам, и вообще их кораблестроительная программа - едва ли не самая масштабная в мире.
Лишь после формирования трех эскадр морской зоны (традиционно все военные системы Китая делятся на три географические зоны - Северную, Центральную и Южную, в чем нет никакого конфуцианского откровения) Пекин приступит к формированию океанского флота, который также будет состоять из трех эскадр, только в каждой должно быть . Без океанского флота нельзя решить ни проблему Тайваня, ни Спратли, ни . Но на данный момент китайский флот больше симулякр, чем реальная боевая сила. Кроме кораблей российской постройки многое из остального, что плавает, оснащено устаревшим вооружением и, что особенно важно, практически не имеет современного ПВО и противолодочной обороны. Поэтому-то так необходимы искусственные аэродромы на островах Спратли, без них китайские эскадры - легкая мишень для авиации и подводных лодок потенциальных противников.
В ядерном вопросе Китай также признает свое технологическое отставание и официально не собирается стремиться к паритету с мировыми лидерами. Однако стратегическим ядерным силам придается огромное значение. Здесь в китайской концепции ничего не изменилось с 70-х: стратегические ядерные силы должны нанести противнику неприемлемый для него ущерб и потому будут поддерживаться на достаточном для этого количественном и техническом уровне. По самой природе китайские ядерные силы - оружие наступательное, но международные обязательства и стратегия «тактической обороны» не предусматривают использование их первыми.
Современные ВВС для Китая - пока лишь цель. Ускоренное переоснащение предполагает формирование новых ВВС и ПВО, более гибких и современных, обладающих большим радиусом действия. В настоящий момент современные самолеты составляют не более 15% авиапарка ВВС КНР, примерно такова и доля современных средств ПВО в общем арсенале. В большинстве своем это либо российские самолеты, либо их китайские аналоги, которые в основном хуже оригинала из-за - опять же - технологического отставания. В нынешнем виде китайские ВВС направлены на выполнение очень ограниченного круга задач, в основном - по охране границ и поддержке сухопутных войск. Средства дальнего обнаружения только сейчас начинают поступать в армию, что позволит увеличить и радиус действия китайской авиации.
Самый главный вызов, который брошен сейчас китайской армии (и многословно описан в «Белой книге»), - быстрый переход к современным видам управления и методам гибридной войны, минуя всю вторую половину ХХ века с ее уже почти бессмысленным для Китая опытом военного искусства. Одним словом, китайская армия должна из состояния 60-х, в лучшем случае - 70-х годов сразу выбраться в ХХI век.
По порядку. Необходимо полностью компьютеризировать всю систему управления, включая стратегические ядерные силы. Это может показаться неожиданным, но «страна хакеров» до сих пор не наладила собственные современные системы взаимодействия между родами войск и не имеет возможности использовать высокоточное оружие в должной степени. В «Белой книге» указывается как раз на то, что опыт последних десятилетий показал важность использования высокоточных средств координации различных родов войск (это еще одно открытие для Пекина со времен Лао Цзы - надо координировать не только фэн-шуй, но и рода войск). Война будущего будет вестись в «трехмерном пространстве», что потребует координации еще и космических сил, систем разведки и управления операциями. Границы между фронтом и тылом в таких условиях стираются, стираются даже границы реальности, поэтому особое внимание в новой доктрине будет уделяться интернету и войне в нем. Особо подчеркивается необходимость ведения «информационных войн», даже предполагается создать отдельный род войск, который будет целиком ориентирован на ведение пропаганды.
Информатизация и компьютеризация 2,5-миллионной армии (есть еще 800 тысяч стратегического резерва и 1,5 миллиона полицейских формирований) в целом должна быть достигнута к 2020 году. К этому же году должен быть «достигнут общий прогресс по основным направлениям модернизации». А вот основная задача - «достижение в основном стратегической цели создания информатизированных вооруженных сил» - должна быть выполнена к 2050 году. Китайцев не то чтобы опять подводит пресловутое стратегическое мышление «на тысячелетия вперед», они реально не смогут модернизировать катастрофически устаревшую армию в более сжатые сроки.
Правда, в «Белой книге» не даны даже общие характеристики реформирования собственно сухопутных сил, всей этой колоссальной массы . Есть опасение, что, поскольку основная позиция стратегии - континентальная оборона против технологически более совершенного противника - на макроуровне не изменилась, то и модернизация сухопутных сил также будет идти по остаточному принципу. Это плохая новость для российского военно-промышленного комплекса, которому куда-то надо будет продавать не только самолеты и системы ПВО, но и . А Китай, похоже, пока не готов идти на тотальное перевооружение сухопутных сил - даже несмотря на то, что их вооружение также отстало от мировых аналогов. Попытки КНР производить самостоятельно «позаимствованные» даже в случае стрелкового оружия раз за разом проваливались - то марка стали не та (а она всегда не та), то патроны кривые.
Единственное в своем роде исключение - это силы быстрого реагирования, которые создает Пекин. Это около 300 тысяч человек, которые должны в течение 10 часов после получения приказа оказаться в любой точке Китая. Это укладывается в неизменную стратегию «континентальной обороны», поскольку один воздушно-десантный корпус, шесть пехотных дивизий и бригада морской пехоты не обладают средствами доставки на более значительные расстояния, а тем более - авиацией прикрытия или современными десантными кораблями. Если для островов Спратли их еще может хватить, то в случае с Тайванем и японскими силами на островах Сенкаку они уже не конкуренты. Причем батальоны спецназа, формально входящие в эти силы быстрого реагирования, на деле приданы территориальным округам, и есть большие сомнения, что за требуемые 10 часов их удастся собрать в одном месте.
Американцы, вспоминая Карибский кризис, называют его самым опасным моментом в холодной войне, когда мир стоял на грани катастрофы. Несмотря на некоторые напряженные моменты, Вашингтон и Москва сумели разрешить этот кризис, но только после гибели летчика американских ВВС майора Рудольфа Андерсона-младшего (Rudolph Anderson Jr).
Семь лет спустя, в марте 1969 года подразделение солдат из Народно-освободительной армии Китая (НОАК) напало на советскую погранзаставу на острове Даманский, убив десятки и ранив еще большее количество пограничников. Из-за этого инцидента Россия и Китай оказались на грани войны, которая могла привести к применению ядерного оружия. Но после продлившихся две недели столкновений конфликт утих.
Что если бы непродолжительный конфликт 1969 года между Китаем и Советским Союзом перерос в войну?
История
Инцидент на острове Даманский, где была устроена засада и произошли основные боевые действия, стал низшей точкой в советско-китайских отношениях. Еще за десять лет до этого Пекин и Москва стояли плечом к плечу как главный оплот коммунистического мира. Но борьба по вопросам идеологии, лидерства и ресурсов привела к резкому разрыву между союзниками, и это имело глобальные последствия. Раскол усилил территориальные споры, существовавшие еще с царских времен. Вдоль длинной, слабо обозначенной границы было множество серых зон, на обладание которыми претендовали как Китай, так и СССР.
Контекст
Американцам пора понять: Китай - это не СССР
Цюши 10.05.2012Почему Китай не станет следующим СССР?
U.S. News & World Report 22.06.2014Если Китай распадется, как СССР
Синьхуа 14.08.2013После нескольких мелких инцидентов столкновения на Даманском усилили напряженность до максимума. Советы провели контрнаступление, но понесли серьезные потери, как и во время августовского инцидента в Синьцзян-Уйгурском автономном районе. Стороны укрепились во мнении, что китайское руководство готовилось к этим столкновениям и руководило ими. Зачем китайцам провоцировать своего гораздо более сильного соседа? И что, если бы Советы более агрессивно отреагировали на китайские провокации?
Сразу после этого конфликта СССР и Китай начали подготовку к войне. Красная Армия перебросила свои силы и средства на Дальний Восток, а НОАК провела полную мобилизацию. В 1969 году Советы имели огромное техническое превосходство над Китаем. Но Пекин создал самую большую армию в мире, и значительная ее часть была сосредоточена недалеко от советско-китайской границы. В отличие от нее, Красная Армия сконцентрировала основную часть своих сил и средств в Восточной Европе, где они могли готовиться к конфликту с НАТО. Следовательно, в момент столкновения китайцы вполне могли обладать превосходством в обычных силах вдоль большей части границы.
Однако китайское превосходство в живой силе отнюдь не означало, что НОАК сможет провести длительное вторжение на территорию СССР. У китайцев не было тылового обеспечения и авиации, чтобы захватить и удержать большие участки советской территории. Более того, протяженная советско-китайская граница давала Советам массу возможностей для ответных действий. Поскольку наступление НАТО было маловероятно, Советы могли перебросить из Европы на восток значительные силы и средства, чтобы атаковать Синьцзян и прочие приграничные территории.
Самым важным направлением возможного удара была Маньчжурия, где Красная Армия в конце Второй мировой войны провела сокрушительное и молниеносное наступление. Несмотря на большой численный перевес, у НОАК в 1969 году надежд остановить такое наступление было ничуть не больше, чем у Квантунской армии в 1945-м. А потеря Маньчжурии стала бы колоссальным ударом по экономической мощи Китая и по его политической легитимности. В любом случае советская авиация очень быстро вывела бы из строя китайские ВВС и подвергла мощным воздушным ударам города, центры связи и военные базы на территории Китая.
Захватив в 1945 году Маньчжурию, Советы разграбили японскую промышленность и ушли. Такой же сценарий они могли разыграть и в 1969 году, но лишь в том случае, если бы китайское руководство посмотрело в глаза реальности. Поскольку перегибы «культурной революции» остались в очень недалеком прошлом, а соперничающие фракции по-прежнему состязались в идеологическом радикализме, Москве было бы трудно найти конструктивного партнера для проведения мирных переговоров. Советское наступление в случае его развития было бы очень похоже на наступление японских войск в 1937 году, правда, без превосходства на море, каким обладал имперский флот Японии. В предвидении таких ударов НОАК могла уйти во внутренние районы, оставляя после себя выжженную землю.
Ядерное оружие?
Китай испытал свой первый ядерный заряд в 1964 году, что теоретически давало Пекину средства ядерного сдерживания. Однако системы доставки таких зарядов к цели оставляли желать лучшего. Ракеты на жидком топливе не внушали особого доверия по показателями надежности, на их подготовку требовалось несколько часов, а находиться на стартовой площадке они могли строго ограниченное время. Более того, в то время китайские ракеты обладали недостаточной дальностью пуска, чтобы нанести удар по ключевым советским объектам, находившимся в европейской части России. Китайская бомбардировочная авиация, представленная немногочисленными Ту-4 (советская копия американского В-29) и Н-6 (копия советского Ту-16), не имела больших шансов преодолеть современную систему ПВО Советского Союза.
Советы, со своей стороны, были близки к достижению ядерного паритета с США. У СССР был современный и передовой арсенал оперативно-тактического и стратегического ядерного оружия, способный с легкостью уничтожить китайские силы ядерного сдерживания, войсковые соединения и крупные города. Чутко прислушиваясь к мировому общественному мнению, советское руководство не решилось бы начать полномасштабное ядерное нападение на Китай (американская и китайская пропаганда в таком случае порезвилась бы вовсю). Но ограниченные удары по китайским ядерным объектам, а также удары тактическим оружием по развернутым порядкам китайских войск могли показаться вполне разумными и целесообразными. Многое зависело бы от того, как китайцы отреагируют на поражения на поле боя. Если бы китайское руководство решило действовать по принципу «пан или пропал», и применить свои ядерные силы, дабы упредить решительные и победоносные действия Советов, оно вполне могло получить упреждающий удар со стороны Советов. А поскольку Москва считала Китай абсолютно невменяемым, она вполне могла принять решение об уничтожении китайских ядерных сил до того, как они создадут ей проблемы.
Реакция США
Соединенные Штаты отреагировали на эти столкновения с осторожностью и опаской. Пограничный конфликт убедил Вашингтон в том, что советско-китайский раскол остается в силе. Однако официальные лица по-разному оценивали вероятность более масштабного конфликта и его последствия. Советы по различным официальным и неофициальным каналам пытались выяснить отношение США к Китаю. Предположительно, Соединенные Штаты в 1969 году отрицательно отнеслись к советскому зондированию в попытке предложить совместное нанесение ударов по китайским ядерным объектам. Но даже если бы Вашингтон не захотел сжечь Китай в ядерном пламени, он вряд ли пошел бы на какие-то серьезные действия для защиты Пекина от гнева Москвы.
За 10 лет до этого Дуайт Эйзенхауэр изложил самые большие препятствия в войне Советского Союза против Китая: что делать после победы. У Советов не было ни возможностей, ни желания править еще одной территорией размеров с континент, особенно когда там может возникнуть массовое сопротивление недовольного населения. А Соединенные Штаты, обхаживавшие «законное» правительство на Формозе (Тайвань), с радостью поддержали бы различные силы сопротивления советской оккупации. Если бы Пекин пережил войну, Соединенные Штаты вполне могли «спустить с поводка Чан Кайши» в попытке отнять у континентального Китая часть его территорий и поставить их под власть Запада.
Наиболее вероятным исходом такой войны мог стать кратковременный успех Китая, после чего СССР нанес бы по нему быстрый и сокрушительный ответный удар. Пекин в таком случае попал бы в еще более прочные объятия США, и возможно, именно по этой причине Советы решили не рисковать.
Роберт Фарли часто публикует статьи в The National Interest. Он автор книги The Battleship Book. Фарли преподает в Паттерсоновской школе дипломатии и международной торговли (Patterson School of Diplomacy and International Commerce) при Университете Кентукки. Его сфера специализации включает военную доктрину, национальную безопасность и морские дела.
В Китае впервые опубликована «Белая книга» - новое толкование военной доктрины. В ней доступным языком объясняется, как КНР смотрит на мир и как ее армия намерена действовать в новых условиях. Один принцип остается неизменным со времен Мао: третья мировая война будет, и Пекин к ней готов. Но есть и новшества, а, помимо новшеств, плохие новости для российского ВПК.
Презентация «Белой книги» (причем в такой несвойственной китайцам манере, как пресс-конференция) – демонстрация, рассчитанная, в первую очередь, на европейцев и американцев. При этом пресс-канцелярия Госсовета постаралась все оформить так, чтобы китайская понятийная система была адаптирована к европейской системе логики и представлениям о геополитике. Вообще, создается впечатление, что «Белая книга» - это не столько дополнения к военной доктрине, сколько давно ожидаемый ответ из Пекина на изменившиеся обстоятельства, поданный в такой форме, чтобы все поняли, что именно Китай хотел сказать.
Прежние военные доктрины Китая, сформированные еще при Мао, нельзя было назвать таковыми с западной точки зрения. Это были в большей степени философские и геостратегические размышления о тысячелетней истории, нежели привычные нам четкие определения угроз и ответов на них с большим количеством технических терминов и перечислением функций родов войск.
В Китае все и проще, и сложнее. В Пекине с 1946 года исходят из того, что третья мировая война неизбежна. При этом сами китайцы не тешат себя рассказами о том, что через десять лет КНР перегонят весь мир по ВВП, - им незачем пускать себе в глаза ту идеологическую пыль, которой они засорили сознание аналитиков чуть ли не всего мира. Китайцы в своей военной доктрине честно признают, что в третьей мировой войне (когда бы она ни случилась и кто бы ее не начал) они будут воевать против технологически более оснащенного и продвинутого противника. И устранить это технологическое отставания в течение всего ХХI века им не удастся, если только Европа, США и Россия не впадут в анабиоз.
Вплоть до самого последнего времени технологическому превосходству противнику (неважно – кто он, хотя есть смутные подозрения) предполагалось противопоставить численное превосходство. Затоптать, перебегать, забросать фуражками. Отдельных доктрин для ВМС и ВВС не предполагалось вовсе, в связи с практическим отсутствием этих родов войск. Собственно, вопроса о взаимодействии родов войск в повестке также не было. Но срочное и фундаментальное переоснащение армии, которое вынужденно начал Китай лет десять назад, потребовало и более современного (читай – европеизированного) взгляда на военные принципы и военное искусство, далеко ушедшее вперед времен со времен Лао Цзы. Между тем, ключевая позиция «Белой книги» осталась неизменной – третья мировая война будет. Поясняется, что ее вызовут три фактора: гегемонизм и политика силы одной стороны, усиление разрыва между бедными и богатыми странами и борьба за природные ресурсы.
Доктрина «народной войны» теперь устарела. Ее заменила доктрина «активной обороны». Грубо говоря, Китая оставляет за собой право наносить превентивные локальные удары, если его обороне или рубежам будет угрожать опасность. Конечно, с оговорками. Мол, прежде предполагается использовать весь арсенал дипломатических, юридических, информационных и иных «гражданских» мер. Опасностями же традиционно считаются неурегулированная ситуация на Корейском полуострове, Тайваньская проблема и принадлежность острова Спратли. Дополнительной угрозой для Пекина остается ситуация в Синцзяне, а также пиратство южных морей, по которым Китай получает 80% всей нефти. Опасны также тибетские сепаратисты, но не в такой степени, как уйгуры. Все-таки буддисты и ламаисты исторически менее замечены в терроризме, чем мусульмане. Впрочем, все меняется, колесо Сансары то же можно снабдить пластитом.
Наиболее существенно изменение военной доктрины скажется (и уже сказалось) на военно-морском флоте. Пекин уже перешел от стратегии «прибрежной обороны» к стратегии «обороны в прибрежных водах». В нашем понимании это всего лишь на один иероглиф больше, а на практике определило выход китайского флота на иной качественный уровень, позволяющий ему на постоянной основе присутствовать в глубине еще не Мирового океана, но в Желтом, Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях. Это результат технического и технологического прогресса – до второй половины 80-х годов Китай просто не располагал кораблями морской зоны. Кстати, единственным источником прогресса для Китая одно время стала Россия, которая регулярно строила для ВМС КНР современные корабли. Причем, доктрина перевооружения флота в Китае эволюционна и последовательна: на данном этапе они строят флот морской зоны, опираясь на российские эсминцы типа «Современный» и дизельные подлодки. При этом значительное количество кораблей китайцы строят по собственным проектам, и вообще их кораблестроительная программа - едва ли не самая масштабная в мире.
Лишь после формирование трех эскадр морской зоны (традиционно все военные системы Китая делятся на три географические зоны – Северную. Центральную и Южную, в чем нет никакого конфуцианского откровения) Пекин приступит к формированию океанского флота, который также будет состоять из трех эскадр, только в каждой должно быть по авианосцу. Без океанского флота нельзя решить ни проблему Тайваня, ни Спратли, ни Сенкаку. Но на данный момент китайский флот больше симулякр, чем реальная боевая сила. Кроме кораблей российской постройки многое из остального, что плавает, оснащено устаревшим вооружением и, что особенно важно, практически не имеет современного ПВО и противолодочной обороны. Поэтому-то так необходимы искусственные аэродромы на островах Спратли, без них китайские эскадры – легкая мишень для авиации и подводных лодок потенциальных противников.
В ядерном вопросе Китай также признает свое технологическое отставание и официально не собирается стремиться к паритету с мировыми лидерами. Однако стратегическим ядерным силам придается огромное значение. Здесь в китайской концепции ничего не изменилось с 70-х: стратегические ядерные силы должны нанести противнику неприемлемый для него ущерб и потому будут поддерживаться на достаточном для этого количественном и техническом уровне. По самой природе китайские ядерные силы – оружие наступательное, но международные обязательства и стратегия «тактической обороны» не предусматривают использование их первыми.
Современные ВВС для Китая – пока лишь цель. Ускоренное переоснащение предполагает формирование новых ВВС и ПВО, более гибких и современных, обладающих большим радиусом действия. В настоящий момент современные самолеты составляют не более 15% авиапарка ВВС КНР, примерно такова и доля современных средств ПВО в общем арсенале. В большинстве своем это либо российские самолеты, либо их китайские аналоги, которые в основном хуже оригинала из-за – опять же – технологического отставания. В нынешнем виде китайские ВВС направлены на выполнение очень ограниченного круга задач, в основном - по охране границ и поддержке сухопутных войск. Средства дальнего обнаружения только сейчас начинают поступать в армию, что позволит увеличить и радиус действий китайской авиации.
Самый главный вызов, который брошен сейчас китайской армии (и многословно описан в «Белой книге»), - быстрый переход к современным видам управления и методам гибридной войны, минуя всю вторую половину ХХ века с ее уже почти бессмысленным для Китая опытом военного искусства. Одним словом, китайская армия должна из состояния 60-х, в лучшем случае - 70-х годов сразу выбраться в ХХI век.
По порядку. Необходимо полностью компьютеризировать всю систему управления, включая стратегические ядерные силы. Это может показаться неожиданным, но «страна хакеров» до сих пор не наладила собственные современные системы взаимодействия между родами войск и не имеет возможности использовать высокоточное оружие в должной степени. В «Белой книге» указывается как раз на то, что опыт последних десятилетий показал важность использования высокоточных средств координации различных родов войск (это еще одно открытие для Пекина со времен Лао Цзы – надо координировать не только фэн-шуй, но и рода войск). Война будущего будет вестись в «трехмерном пространстве», что потребует координации еще и космических сил, систем разведки и управления операциями. Границы между фронтом и тылом в таких условиях стираются, стираются даже границы реальности, поэтому особое внимание в новой доктрине будет уделяться Интернету и войне в нем. Особо подчеркивается необходимость ведения «информационных войн», даже предполагается создать отдельный род войск, который будет целиком ориентирован на ведение пропаганды.
Информатизация и компьютеризация 2,5 миллионной армии (есть еще 800 тысяч стратегического резерва и 1,5 миллиона полицейских формирований) в целом должна быть достигнута к 2020 году. К этому же году должен быть «достигнут общий прогресс по основным направлениям модернизации». А вот основная задача – «достижение в основном стратегической цели создание информатизированных вооруженных сил» - должна быть выполнена к 2050 году. Китайцев не то чтобы опять подводит пресловутое стратегическое мышление «на тысячелетия вперед», они реально не смогут модернизировать катастрофически устаревшую армию в более сжатые сроки.
Правда, в «Белой книге» не даны даже общие характеристики реформирования собственно сухопутных сил, всей этой колоссальной массы пехотинцев. Есть опасение, что, поскольку основная позиция стратегии – континентальная оборона против технологически более совершенного противника – на макроуровне не изменилась, то и модернизация сухопутных сил также будет идти по остаточному принципу. Это плохая новость для российского военно-промышленного комплекса, которому куда-то надо будет продавать не только самолеты и системы ПВО, но и «Арматы». А Китай, похоже, пока не готов идти на тотальное перевооружение сухопутных сил даже несмотря на то, что их вооружение также отстало от мировых аналогов. Попытки КНР производить самостоятельно «позаимствованные» иностранные образцы даже в случае стрелкового оружия раз за разом проваливались, - то марка стали не та (а она всегда не та), то патроны кривые.
Единственное в своем роде исключение – это силы быстрого реагирования, которые создает Пекин. Это около 300 тысяч человек, которые должны в течение 10 часов после получения приказа оказаться в любой точке Китая. Это укладывается в неизменную стратегию «континентальной обороны», поскольку один воздушно-десантный корпус, шесть пехотных дивизий и бригада морской пехоты не обладают средствами доставки на более значительные расстояния, а тем более – авиацией прикрытия или современными десантными кораблями. Если для островов Спратли их еще может хватить, то в случае с Тайванем и японскими силами на островах Сенкаку они уже не конкуренты. Причем, батальоны спецназа, формально входящие в эти силы быстрого реагирования, на деле приданы территориальным округам, и есть большие сомнения, что за требуемые 10 часов их удастся собрать в одном месте.
Вчера многие издания опубликовали сценарий Третьей мировой войны сайта Vox, согласно которому ее может развязать Россия. Журнал Time выступил с иным прогнозом. Он не исключает возможность начала Третьей мировой войны, но считает более вероятной причиной ее возникновения конфликт между Америкой и Китаем.
В Америке сейчас трудно найти хотя бы один апокалипсический прогноз без российского следа, и все же Time считает, что Россия не станет инициатором развязывания Третьей мировой войны, а только может вступить в нее на стороне своего нового союзника – Китая, который будет воевать за мировое господство с Америкой.
Одним из главных театров боевых действий, по версии Time, станет морской. В Тихом океане сойдутся американский и китайский флоты, которые будут обстреливать друг друга из всего имеющегося в наличии оружия, начиная от обычных артиллерийских орудий и заканчивая лазерными пушками. В войне в воздухе Китай могут поддержать российские самолеты. Новым театром боевых действий станет киберпространство, в котором будут выяснять, кто же сильнее хакеры из Шанхая или Силиконовой долины. Конечно, в новой глобальной войне не обойтись и без сражений в космосе.
Все эти сценарии, подробно описанные изобретательными писателями в романах и повестях, перекочевали в военные штабы и из области фантастики все больше превращаются в реальность.
20 век прошел под знаком острого соперничества великих держав. Наиболее ярким последствием его стали две мировые войны, унесшие десятки миллионов человеческих жизней, и холодная война, которая проникла во все сферы жизни человечества, начиная от геополитики и заканчивая спортом и искусством. Сейчас за окном 21 век, и поэтому все чаще можно услышать разговоры о Третьей мировой войне.
Особенно громкими эти разговоры стали в прошлом и этом годах после бурных событий на Украине и постоянных учений вдоль границ между восточными членами НАТО и Россией. Не менее острая ситуация сложилась на востоке, в Тихом океане, где разгорается гонка вооружений между Америкой и Китаем. На стремительное военное строительство Поднебесной военных кораблей и самолетов Пентагон решил ответить созданием сверхсовременного и сверхэффективного оружия.
Журнал Time считает даже недавнюю громкую хакерскую атаку на сайты Управления личного состава, приписываемую в Вашингтоне китайским «умельцам», не столько попыткой получить личные данные американских чиновников, сколько подготовкой полей предстоящих сражений.
Китайцы, конечно, тоже готовятся к предстоящему противостоянию с Америкой. Иначе не назовешь недавнее предупреждение официального рупора Коммунистической партии Китая (КПК), издания «Жэньминь Жибао», вынесшей на первую страницу кричащий заголовок: «Война между США и КНР неизбежна!»
Конкретным поводом для таких слов стал острый территориальный конфликт между Китаем и его соседями в Южно-Китайском море, к которому в последнее время присоединились и США. Естественно, на стороне своих азиатских союзников, к которым Китай не относится.
Как начнется Третья мировая война? Одну мировую войну обе стороны очень хотели развязать, другая стала следствием того, что кризис вышел из-под контроля. Сейчас война может начаться… случайно. Например, военные корабли противоборствующих держав могут облить друг друга краской около какого-нибудь необитаемого атолла, даже не нанесенного на карту.
Другая возможная причина начала Третьей мировой войны в конце двадцатых годов – постепенное изменение глобальной системы.
Ситуацию осложняет сейчас и то, что обе стороны убеждены в победе и что война будет короткой и яростной. Согласно опросу, проведенному в прошлом году социологическим центром Perth U.S.-Asia, 74% процента жителей Китая, т.е. трое из четверых китайцев думают, что НОАК победит в этой войне.
Несмотря на то, что китайцы в последние десятилетия воевали гораздо реже, чем американцы, именно американцам придется перестраиваться в менталитете. Военный конфликт великих держав будет сильно отличаться от сегодняшних локальных войн, к которым привыкли в Америке. В отличие от войн с талибами, Саддамом Хусейном и джихадистами великие державы будут воевать на самых разных фронтах. Последняя война, когда американской армии противостояла сравнимая по силам армия, произошла в далеком уже 1945 году.
Третья мировая война будет проходить и на двух новых фронтах — в космосе и киберпространстве. Не может не вызывать тревогу у Вашингтона то, что прошлогодняя проверка показала, что почти все главные военные программы Пентагона очень уязвимы перед кибератаками.
Американским военным придется в значительной мере менять менталитет. Во всех войнах после 1945 года американцы значительно опережали своих противников в технологическом плане. Это превосходство не всегда превращалось в победы, но к нему всегда стремились и сейчас стремятся все страны.
Однако в будущем Пентагон не сможет рассчитывать на превосходство. Америка уязвима перед новыми видами оружия, например, ракетами дальнего радиуса действия. Китай, к тому же, в прошлом году обошел Евросоюз в расходах на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы, а через пять лет обойдет по этому важному показателю и Соединенные Штаты. Сейчас все можно купить. В т.ч. и технологии, которые смогут соперничать даже с самым современным и мощным оружием, имеющимся в арсенале Пентагона.
Еще одной отличительной чертой Третьей мировой войны будет использование в ней технологий, о существовании которых большинство людей знают только по научно-фантастическим книгам и фильмам.
В китайских и американских штабах все еще надеются, что военные конфликты будущего все же будут носить ограниченный характер в географическом плане, однако глубокие изменения в военных технологиях и военной тактике выведут такие конфликты на глобальный уровень.
В Третьей мировой войне между Китаем и США не будет принимать участие Россия, однако в Пекине будут рассчитывать на военно-техническое обеспечение со стороны Москвы. В журнале The National Interest профессор Роберт Фарли - преподаватель Кентуккийского университета (США), специалист в области международных отношений и военной истории, рассматривает сценарии возможной Третьей мировой войны США и Китая.
Сам факт появления такого текста свидетельствует, что подготовка двух сверхдержав к схватке между собой перешла из области теории в область практики. Фарли дотошно анализирует возможности и цели сторон и приходит к неутешительному выводу, что США даже в случае победы потеряют больше, чем Китай. Возможность использования ядерного оружия он рассматривает, но перерастания обмена ударами в глобальную ядерную войну не допускает. По мнению ученого, избежать Третьей мировой войны будет нелегко, но для США наиболее выгодно сохранение существующего положение дел.
Как происходит немыслимое? Столетие спустя после Первой мировой войны вопрос неожиданных войн снова выглядит значительным. Какая цепь событий может привести к войне в Восточной Азии и как эта война могла бы развиваться?
США и Китай прочно связаны между собой торговыми путями Азиатско-Тихоокеанского региона. Некоторые утверждают, что это делает войну невозможной, но то же самое когда-то говорили и о Первой мировой.
В этой статье мы оставим за скобками оперативные и тактические детали возможной американо-китайской войны и рассмотрим стратегические задачи сторон до, в течение и после конфликта. Третья мировая война между США и Китаем наверняка перевернёт некоторые аспекты восточноазиатской геополитики, но многие ключевые факторы останутся неизменными. К сожалению, мир, скорее всего, запомнит эту войну всего лишь как первую из череды американо-китайских.
Пятнадцать лет назад реалистичные ответы на этот вопрос подразумевали либо конфликт за Тайвань, либо за Северную Корею. Формальное объявление независимости Тайванем или нападение Северной Кореи на Южную заставили бы КНР и США с большой неохотой, но всё-таки вступить в большую войну.
С тех пор многое изменилось. Сфера китайских интересов расширилась, а возможности Китая увеличились, и теперь мы можем представить себе несколько разных сценариев начала будущего военного конфликта между КНР и США. Тайваньский и северокорейский сценарии всё ещё возможны, но к ним прибавились борьба за Восточно-Китайское и Южно-Китайское моря, а также возможный конфликт с Индией на тибетской границе.
В основе здесь лежат несколько факторов - Китай усиливается, Китай недоволен сложившейся американской системой региональной безопасности, и, наконец, причиной Третьей мировой войны могут стать многочисленные союзнические обязательства США в регионе. Пока эти факторы продолжают действовать, возможность войны будет сохраняться.
Что бы ни стало в итоге отправной точкой конфликта, война совершенно точно не начнётся с превентивного удара американцев по китайскому флоту, авиации и наземным комплексам. Разумеется, американцам хотелось бы уничтожить ПВО КНР прежде, чем китайцы смогут атаковать американские самолёты, базы и корабли, но тяжело представить себе ситуацию, в которой Америка решилась бы заплатить политическую цену за эскалацию конфликта.
США необходимо будет принять первый удар. Это, разумеется, не означает, что флот и ВВС будут бездействовать под градом китайских ракет, но Америке для вступления в Третью мировую войну почти наверняка потребуется ясная, открытая демонстрация китайского намерения перейти к конвенционным боевым действиям высокой интенсивности.
Если судить по истории Первой мировой, армия НОАК вряд ли даст Америке достаточно времени на подготовку к первому удару. В то же время удар формата &снег на голову» маловероятен. Скорее, кризис будет развиваться постепенно, в виде серии инцидентов, и рано или поздно Америке придётся совершить ряд шагов, которые дадут Пекину понять, что Вашингтон действительно готов к войне. Это будет сбор авианосных группировок, переброска войск из Европы и Ближневосточного региона в Азию, перемещение авиации на Тихоокеанский ТВД. В этот момент китайцам нужно будет окончательно выбрать между развитием конфликта и отказом от него.
В экономике Пекин и Вашингтон наверняка применят санкции (с американской стороны, скорее всего, многосторонние) и заморозят активы друг друга и союзников врага. Для капитала и потребителей Азиатско-Тихоокеанского региона и всего мира это будет серьёзной проблемой. Кроме того, угроза полномасштабной мировой войны в регионе дестабилизирует глобальные транспортные маршруты и может серьёзно повредить мировому промышленном производству.
Поддержат ли союзники США конфликт с Китаем? Это будет зависеть от того, как именно начнётся Третья мировая война. Если причиной станет окончательный развал КНДР, США, вероятно, смогут рассчитывать на Корею и Японию. Если война начнётся из-за территориальных споров в Восточно-Китайском море, в неё неизбежно вступит Япония. Если борьба завяжется в Южно-Китайском море, Америка может ожидать поддержки некоторых государств АСЕАН и Японии. Так, Австралия наверняка придёт на помощь Америке во множестве обстоятельств.
С китайской стороны ситуация с союзниками гораздо проще. Китай может рассчитывать на дружелюбный нейтралитет и поставки оружия со стороны России, но не более того. Основной задачей китайских дипломатов будет обеспечение и поддержание нейтралитета возможных союзников Америки. Это потребует чрезвычайно сложной хореографии, включая заверения в мирном характере долгосрочных целей Китая и демонстрацию уверенности в победе Китая (за которой последует неизбежное наказание для поддержавших Америку).
КНДР представляет собой гораздо более сложную проблему. Любое вмешательство со стороны Северной Кореи создаёт опасность ответного вмешательства со стороны Японии и Южной Кореи, и этот расклад Китаю абсолютно не подходит. Чтобы вмешательство КНДР стало выгодным, в Пекине должны быть уверены, что и Япония, и Южная Корея собираются поддержать американскую сторону (маловероятно, учитывая их взаимную враждебность). В противном случае КНДР придётся сдерживать, а не втягивать в конфликт.
США будут преследовать следующие цели:
Кроме случаев, когда Третья мировая война начинается на Корейском полуострове, первая задача предполагает либо уничтожение китайского десанта, либо блокирование пополнения и снабжения до тех пор, пока десант не сдастся. Вторая задача потребует широкого спектра атак против китайской авиации и флота, включая резервы. Можно ожидать активных ударов по авиабазам, базам флота и ракетным комплексам китайцев. Третья задача зависит от успеха первых двух. Поражение китайского экспедиционного корпуса и уничтожение значительной части НОАК и китайских ВВС может привести к внутренним волнениям в перспективе от среднесрочной до долгосрочной. Американским стратегам стоит сосредоточиться на первых двух задачах и надеяться, что их успех повлечёт за собой политические последствия. Строить кампанию на более широкой &стратегической» угрозе политическим целям КПК было бы неразумно. Это приведёт к бессмысленной трате ресурсов, создаст опасность дальнейшей эскалации и может оказать на политическую систему Китая непредсказуемый эффект.
НОАК будет преследовать следующие цели:
Первая задача потребует от НОАК высадки морского и, возможно, воздушного десанта для захвата целей. Вторая потребует применения подводного флота, авиации, крылатых и баллистических ракет против инфраструктуры и флота США и их союзников в регионе.
Третья и четвёртая цели целиком зависят от успеха второй. НОАК необходимо будет нанести американцам потери достаточно ощутимые для того, чтобы будущие руководители США не осмелились в дальнейшем применять силу против КНР. Сохранение американской системы союзов зависит от способности США успешно отразить китайскую агрессию; в случае неудачи она может развалиться и рухнуть.
США не приходилось терять в бою истребитель со времён войны в Косово в 1999 году, а крупный военный корабль - со времён Второй мировой войны. Потопление боевого корабля, скорее всего, станет самой крупной одновременной потерей живой силы со времён Вьетнамской войны. Однако американские и китайские стратеги могут в одинаковой степени переоценивать страх Америки перед потерями. Потеря крупного корабля с экипажем может, наоборот сплотить американское общество (по крайней мере, в краткосрочной перспективе).
Опасные моменты военного конфликта между Китаем и США
Самый опасный момент наступит, если НОАК решится на атаку американского авианосца. Это будет означать самую резкую эскалацию конфликта, не считая, разумеется, ядерного удара. Если Китай попытается утопить американский авианосец, Третья мировая война неизбежно перейдёт из фазы демонстративного маневрирования в фазу полномасштабного противостояния флотов и армий.
Важен способ самой атаки. Атака корабля или подводной лодки позволяет США открыть свободную охоту на китайские суда, но не обязательно предполагает ответный удар по авиабазам, ракетным комплексам или даже по морским базам.
Опаснее всего в данном случае - баллистический удар, и не только потому, что баллистические ракеты трудно перехватить, - такие ракеты способны нести ядерные заряды. Ситуация, в которой одна ядерная держава применяет баллистические ракеты против другой ядерной державы, к тому же обладающей предполагаемым ядерным преимуществом, чрезвычайно сложна.
Следующий подобный момент наступит при первом ракетном ударе США по китайским целям. Учитывая подавляющее ядерное преимущество Америки, первая волна ракетных ударов будет тяжёлым стрессом для гражданского и военного руководства КНР. Это будет особенно важно, если китайское руководство посчитает, что выигрывает конвенционную войну; в этом случае китайцы могут решить, что Америка собирается прибегнуть к ядерному оружию как к последнему средству.
Можно ожидать, что китайский подводный флот развернётся ещё до начала Третьей мировой войны. С надводным флотом всё несколько сложнее. В любом высокоинтенсивном конфликте флот и ВВС США немедленно атакуют любое обнаруженное китайское судно; вероятно, самые крупные корабли (авианосец &Ляонин» и новые большие десантные корабли) не укроются даже в портах.
Китайцы выведут надводный флот в море только в двух случаях: во-первых, если будут чувствовать, что флот прикрыт достаточно, чтобы действовать в относительной безопасности. Во-вторых, если положение Китая станет безнадёжным. В обеих ситуациях самой вероятной угрозой для китайского флота будут американские подлодки.
В большинстве рассматриваемых сценариев Китай добивается некой стратегической цели, а не прямого уничтожения сил США или Японии. Это означает, что флоту придётся захватывать с моря, а затем снабжать и оборонять определённую географическую точку, вероятнее всего - Тайвань или плацдарм в Восточно-Китайском или Южно-Китайском море. НОАК должна будет оказать флоту поддержку, необходимую для осуществления такой операции.
Оценить вероятность победы одной из сторон тяжелее всего, потому что такая оценка включает множество неизвестных. Мы не знаем, насколько эффективны будут китайские противокорабельные баллистические ракеты, насколько успешно Америка применит средства РЭБ против флота КНР, насколько F-22 Raptor будет превосходить традиционные китайские истребители, насколько слаженно китайский флот будет действовать в реальном бою. Наконец, мы не можем предсказать, когда именно начнётся Третья мировая война; обе армии будут выглядеть в 2020 году совсем не так, как в 2015.
Так или иначе, исход войны будет решаться в этих областях:
Как закончится Третья мировая война между США и Китаем?
Третья мировая война, к сожалению, не кончится подписанием капитуляции на борту линкора. Одна из сторон неизбежно окажется разбита и ожесточена, и немедленно начнёт готовиться к реваншу.
Лучшим вариантом для Америки был бы крах китайского правительства, похожий на крах Германской Империи в конце Первой мировой войны, или крах военного правительства Леопольдо Галтьери после Фолклендского конфликта. Унизительное военное поражение и уничтожение значительной части НОАК и ВМС в сочетании с экономическими проблемами могли бы подорвать контроль КПК над Китаем. Однако это маловероятный сценарий, и США не стоит рассчитывать на новую революцию вслед за победой.
Что если победит Китай? Китай может выиграть, заставив США смириться со своими целями, или разрушив систему союзов, которая мотивирует и легитимизирует действия Америки. США не смогут продолжать Третью мировую войну, если от неё откажутся Южная Корея, Япония, Тайвань и Филиппины. Оба варианта предполагают серьёзный урон, нанесённый американским войска и, потенциально, американской экономике.
Влияние, которое поражение окажет на американскую внутреннюю политику, тяжело предсказать. США &проигрывали» войны в прошлом, но эти поражения заканчивались просто пересмотром договоров в областях, периферийных для американских национальных интересов. Неизвестно, как американское общество воспримет поражение в 3 мировой войне с равным соперником, особенно если этот соперник продолжит наращивать экономическую и военную мощь. Рейтинг президента и партии, начавших войну, наверняка провалится в бездну, по крайней мере после того, как пройдёт первый шок поражения.
Самой сложной дипломатической задачей для обеих стран будет поиск способа сдаться, сохранив при этом &честь». Если 3 мировая война превратится в борьбу за выживание режимов или за национальный престиж, не выиграет никто.
Вероятность американо-китайского конфликта в Тихоокеанско-Азиатском регионе зависит от того, как будет меняться баланс экономических и военных сил. Германия осталась самым мощным и большим государством центральной Европы, несмотря на Первую мировую войну. Похожим образом война вряд ли повлияет на долгосрочные перспективы и намерения Китая.
Ключ к миру лежит в возобновлении продуктивных экономических связей между Китаем, США и прочими государствами Азиатско-Тихоокеанского региона. Как бы ни шла Третья мировая война, она наверняка нарушит устоявшиеся торговые и инвестиционные схемы по всему миру. Если одна из сторон начнёт атаковать (или, что вероятнее, интернировать) торговый флот, под угрозой разорения окажутся компании и страны, никак не заинтересованные в исходе конфликта. В то же время правительства США и Китая наверняка окажутся под сильным давлением со стороны лоббистов, требующих возобновления торговли, по крайней мере потребительскими товарами.
Китаю не составит труда восполнить потери. Даже если США сотрёт ВВС и ВМС КНР с лица земли, китайское судостроение и авиастроение смогут восстановить уничтоженное за десятилетие, вероятно, с помощью России. Более того, серьёзные потери Китая могут вдохнуть новую жизнь в российскую промышленность. К тому же 3 мировая война неизбежно модернизирует НОАК и ВВС КНР через уничтожение устаревшей техники. Устаревшие силы заменят новые современные самолёты и корабли.
Потери подготовленного личного состава будут ощутимы, но опыт реальной войны поможет создать новый, более эффективный офицерский корпус. Новое поколение китайских солдат, матросов и лётчиков будет учиться по новым, гораздо более реалистичным программам. Победой кончится конфликт или поражением, десятилетие спустя китайская армия будет опаснее, чем до него.
США будет гораздо труднее компенсировать урон, и не только потому, что американские корабли и самолёты стоят дороже китайских. Производство F-15 и F-16 почти закончено, а F-22 Америка больше не производит. Американское судостроение в глубоком упадке, восполнение значительных потерь потребует большого времени. Это может привести к особенно серьёзным проблемам в том случае, если Третья мировая война обнаружит критические недостатки F-35 JSF. Учитывая намерение США вооружить в следующие десять лет ВВС, ВМС и КМП вариантами F-35, доказательство бесполезности JSF в дальнейшем нарушит все мобилизационные планы.
Главный вопрос, стоящий перед США - &А стоит ли оно того?» И победа, и поражение нанесут Америке серьёзный военный и экономический урон. Даже если США победят, это не решит китайской проблемы; даже если КПК рухнет, её наследники всё равно будут оспаривать у победителей прибрежные воды Китая.
Теоретически, победа могла бы укрепить американскую систему союзов и сильно сократить расходы на сдерживание Китая. Если 3 мировая война начнётся с жёсткого хода китайцев в Восточно- или Южно-Китайском море, США могут без особенных натяжек подать Китай как агрессора и утвердиться в качестве главного источника равновесия в регионе. Китайская агрессия могла бы также побудить региональных союзников США (в особенности Японию) к увеличению оборонных расходов.
Третья мировая война могла бы вдохнуть новую жизнь в правительство и общество Америки через долгосрочный проект сдерживания Китая. Американцы могли бы удвоить усилия в попытке превзойти китайскую армию (но здесь есть опасность спровоцировать новую гонку вооружений, которая может оказаться губительной для обеих сторон). Однако Китай не угрожает США ни идеологически, ни территориально, и населению непросто будет продать его в качестве врага.
Наконец, ещё один доступный США эффективный ответ - устраниться с восточноазиатской политической сцены, по крайней мере в военном смысле. Разумеется, многим в Америке будет тяжело это перенести; поколения американских политиков лелеяли мечту о гегемонии.
Окно возможностей для американо-китайской 3 мировой войны будет открыто, по всей вероятности, ещё очень долго. Предотвращение этой глобальной войны потребует от дипломатов и политиков большого искусства и проницательности. В то же время попытки наилучшим образом подготовиться к ней будут в обозримом будущем расходовать значительные дипломатические, военные и технические ресурсы. Однако не стоит забывать, что в настоящий момент Китай и США составляют вместе сердце одного из самых продуктивных экономических регионов в истории этой планеты. За это стоит бороться, на этом фундаменте стоит строить.
